Том 34. Вечерние рассказы - Страница 28

Ах, скорее бы только наступил вечер! Скорее бы вырваться на Малую Мещанскую к Варкуниным и получить из рук Веры Петровны обещанный гонорар!

Она сегодня же купит папочке вина, бисквитов, курицу на завтра, потом чаю (как раз весь вышел!), детям гостинцев, самых дешевеньких, конечно, что-нибудь вроде пастилы и леденцов, а Соне галоши; совсем у нее галоши развалились… Ничего, что заглазно купит, у них с Соней ноги одинаковые. Женя на себя примерит и принесет. То-то обрадуется Соня! То-то прояснится ее усталое личико!

А собственное лицо Жени пылало от счастья, глаза блестели, и улыбались губы.

В гимназии подруги при виде этого счастливого лица осведомились у Жени, что такое случилось с нею, что она не такая, как всегда. Но девочка, помня желание корректорши Варкуниной, или молчала на все эти расспросы, или отделывалась коротенькими, ничего не значащими ответами, вроде того, что это лишь только кажется им всем и что она, Женя Снегирева, такая же, как всегда.

С трудом дождалась девочка окончания уроков и как пуля помчалась домой.

Там она помогла девушке-прислуге, которая за четыре рубля в месяц исполняла все обязанности кухарки, прачки и сиделки при больном Снегиреве, состряпать немудреный обед для семьи, состоящий из молочного супа и макарон на второе. Подежурила у отца, накормила его бульоном с ложечки. Повозилась с восьмилетними близнецами Раей и Маней, и когда часовая стрелка приблизилась к шести часам, Женя проворно натянула на себя свое ветхое пальтишко, обвязала голову большим платком поверх старенькой шапчонки и, не чувствуя ног под собою, заспешила чуть ли не бегом на Малую Мещанскую.

В тот же вечер счастливая, сияющая Женя, сидя за самоваром, рассказывала старшей сестре о происшедшей в их жизни перемене. Теперь нечего бояться нужды и бедствий. Теперь она, Женя, будет помогать Соне содержать семью. Теперь будут две работницы вместо одной в доме. И она подробно рассказала о том, что она, Женя Снегирева, сделалась поэтессой.

Усталое, бледное личико Сони оживилось. Измученные от бесконечного шитья глаза с покрасневшими веками любовно и ласково поглядывали на сестру. А когда Женя развернула и поставила перед Соней совсем новенькие галоши, поделила принесенные гостинцы между двумя младшими членами семьи и откупорила для отца свежую, полную до горлышка, бутылку с целебным, быстро восстанавливающим силы токайским, Соня всплеснула руками и со счастливыми слезами бросилась целовать младшую сестру.

* * *

С некоторых пор Фекла замечает, что керосину в доме выходит вдвое больше, нежели раньше. И чутко спящая по ночам Валентина Егоровна часто слышит странный шорох в столовой в то время, как, по ее расчетам, милая Веруня, уставшая после трудового дня, должна крепко спать.

Но "милая Веруня" не спит. Плотно прикрыв смежную дверь, ведущую из спаленки в столовую, чтобы не побеспокоить и не разбудить мать шорохом и светом, она работает до тех пор, пока глаза не слипнутся от дремоты, а усталая голова не затуманится и не отяжелеет совсем. Тогда Верочка Варкунина осторожно сложит и портфель тщательно и чисто исписанные листы бумаги и, спрятав их в шкаф, тихонько, бесшумно пробравшись в спальню, быстро разденется и юркнет в свою захолодевшую постель.

Так повторяется еженощно. С некоторого времени Верочка Варкунина пишет при свете погасающей лампы до трех, до четырех часов в столовой, с тем чтобы в восемь утра быть снова разбуженной Феклой и, наскоро проглотив чашку кофе, бежать в свою контору с покрасневшими от работы глазами и отяжелевшей от короткого сна головою.

Но не работать по ночам Верочка не может. У нее прибавился расход в довольно ощутимой мере с некоторых пор. А брать на этот расход деньги из хозяйственных сумм она не смеет и не хочет. К счастью, подвернулась приватная работа-переписка, и Верочка просиживает над нею целые ночи, стараясь, чтобы мать не услышала и не увидела ее занятий.

О сне она вовсе и не думает даже. Сон — последнее дело для Верочки. Она себя считает вполне здоровой, сильной и крепкой натурой. Для таких как она (это твердое мнение молодой Варкуниной) совершенно достаточно спать по четыре и по пять часов в сутки. Но, однако, щеки Верочки Варкуниной заметно побледнели за последнее время, а черные тени окружили всегда бодрые, радостно сияющие глаза. И старушка Валентина Егоровна все озабоченнее и тревожнее поглядывает на свою любимицу-дочку, то и дело осведомляясь, здорова ли она.

— Здорова, мамусик мой, и живуча, как кошка, а поэтому не извольте беспокоиться, милушка вы моя!

И веселая, жизнерадостная девушка обыкновенно заканчивает бесчисленным градом поцелуев, щедро расточаемых матери, эту коротенькую тираду.

Теперь небольшую семью Варкуниных часто навещает юная посетительница.

Женя Снегирева обязательно приходит раза три, а то и четыре в месяц и непременно приносит с собою одно или два стихотворения. Обыкновенно это небольшие стишки о цветах, прогулках по лесу или по полю. Или о солнечном сиянии, иногда о таинственных феях или сказочных принцессах. Иногда просто посвящения в альбом подругам. Теперь уже Женя не стесняется Верочки и даже лично читает ей свои произведения.

Верочка Варкунина обыкновенно из двух выбирает одно, более удачное, и обещает его на другой же день показать редактору. А через сутки уведомляет молоденькую поэтессу письмом, что стишки ее приняты и что она может зайти к ним, Варкуниным, за деньгами.

Таким образом, Женя Снегирева зарабатывает до двадцати рублей в месяц и ее труд (такой в сущности легкий) служит большим подспорьем нуждающейся семье.